— Меня зовут Надя, — представилась она на ходу. — А вот ваш матрос.
Я уже немного понимал туристскую терминологию и знал, что обычно мужчина и владелец байдарки называется капитаном, а если в его экипаже женщина — то она без вариантов считается матросом. В чисто мужских экипажах вопрос кто есть кто долго решается спорным путем, но, в конце концов, капитаном считается тот, кто сидит сзади, в отличие от спортивных байдарок, где главной фигурой в лодке является загребной, сидящий впереди. В принципе, я считал (и до сих пор считаю), что это не существенно, во всяком случае, мы с Лёшкой этим вопросом не озадачивались. Главное для экипажа — схоженность и взаимопонимание. Тем не менее, водный туризм имеет давние традиции, мы с Лёшкой часто встречали на подмосковных реках группы, в которых обязательными атрибутами были флаги на каждой байдарке, тельняшки на каждом участнике, черные банданы и чуть ли не длинноствольные пистолеты с раструбами за поясами.
Однако я увлекся. Итак, меня представили моей будущей напарнице. Я критически оценил ее внешность. Скорее она была некрасива, хотя и миловидна. Будь я лет на десять постарше или немножечко пьяным, я бы смог назвать ее симпатичной. Но в данном случае речь шла не о выборе невесты, поэтому меня больше интересовали не экстерьерные ее качества, а физические. Здесь дело обстояло не лучше. Фигурка у нее была щупленькая, ручки слабые, а бедра при этом тяжелые. Короче, я понял, что в байдарке мне придется работать за двоих, и мышцы мои в походе не ослабнут.
Всего в квартире уже присутствовали пять человек. Я был шестым. Надя вела себя так, будто вопрос о зачислении меня в группу уже решен. Хоть я сам и не произнес ни да, ни нет, уже к середине встречи я внутренне понимал, что отказаться от участия в данной авантюре не смогу.
Но я забегаю вперед. После Геры меня представили Командору. Это был невысокого роста рыжий молодой человек с рыженькой «шкиперской» бородкой, конопатым лицом и очень жилистый. Он расхаживал взад-вперед по комнате, движения его были резкими, а речь — отрывистой. В зубах он держал коротенькую трубку, скорее для форсу (обычно заядлые курильщики предпочитают сигареты). Он крепко стиснул мою руку и сквозь зубы, не выпуская трубки, процедил свое имя, которое я не разобрал. Переспрашивать было неудобно, да и незачем, поскольку все величали его просто Командор.
Матросом Командора была Надя. Признаться честно, я охотно поменялся бы с ним местами. Надя — плотная, спортивная, движения уверенные, на вид она крепче, да и просто симпатичнее.
Третьим экипажем в пашей группе были два молодых человека — Коля и Толя. Первое время я путался, кто из них кто и стал различать их только на маршруте. Внешне они очень похожи: одного роста, одинаковые прически, одинаковые футболки, джинсы. Но насколько это разные характеры, я узнал позже.
Командор, меряя шагами комнату, пыхтел трубочкой и тыкал мундштуком в карту, разложенную на столе. Он рассказывал нам о маршруте, о трудностях, которые нам предстоит испытать, об опасных порогах и о сжатых сроках, в которые мы должны уложиться.
Потом мы утвердили длинней список снаряжения, расписали, кто чего берет, а Надя, которая исполняла должность завхоза, огласила наш походный рацион. Меня несколько обескуражило намерение завхоза взять в поход свежую капусту, огурцы и помидоры — мы с Лёшкой (на что уж чайники) даже в двухдневных подмосковных выходах обходились концентратами и сублиматами. Но со своим уставом я в чужой монастырь соваться не стал, мало ли, может в туризме так принято, и не возражал даже против 20 кг картошки, которую выпало покупать мне. Каждый записал, что ему взять в поход из общественного снаряжения и продуктов, потом сдали деньги на билеты Командору и стали расходиться.
Как джентльмен и будущий капитан я вызвался проводить Геру домой. Она жила недалеко, и мы пошли пешком. Вечер был теплый и тихий, мы шли и болтали о предстоящем походе. Оказалось, что Гера тоже новичок в туризме, но к походу она и мои новые товарищи начали готовиться еще зимой. Что-то шили, клеили, мастерили. Гера говорила увлеченно и безостановочно.
— А я тебя совсем другой представлял, — вклинился я, наконец.
— Интересно. Какой же?
— Ну, сначала, прочитав объявление, я подумал, что ты мужчина.
— Это многие так считают. Думают, что Гера это уменьшительное от имени Герман. И совсем забывают, что Герой звали главную богиню в древнегреческой мифологии.
— Так значит тебя…
— Нет, это совсем другая история. Я редко кому ее рассказываю, но раз уж ты такой дотошный, то слушай. Моя мама в молодости играла в народном театре. Перед тем как мне появиться на свет, они ставили «Гамлета». Маме досталась роль королевы. Премьера все откладывалась и затягивалась — то ко дню металлурга надо было срочно поставить пьесу про сталеваров, то ко дню учителя чего-то там про школу, короче к премьере «Гамлета» мама была уже на седьмом месяце. Режиссер хотел сначала отменить спектакль, но потом решил, что беременность королевы-матери еще более усугубит трагизм постановки, и премьера состоялась. После этого труппа получила разгон от какого-то начальства за столь вольную трактовку Шекспира, ибо Шекспир нигде ни словом не обмолвился о беременности королевы. Режиссера сняли, правда, вскоре восстановили. Я появилась на свет раньше срока — мама очень переживала. Но все равно, в память о мамином «звездном часе», в моей метрике появилось имя Гертруда.
— Хорошо, хоть не Офелия.
— Ну, все, мы пришли. Вот мой дом. До свидания.
2.
ень отъезда катастрофически приближался, а дел еще было немерено. Я проклеил оболочку байдарки разрезанной автомобильной камерой, доделал фартук, склеил из детской клеенки непромокаемые мешки для вещей и еще многое, многое другое.
А день отъезда приблизился настолько, что пора было ехать на вокзал. В условленный час мы стояли в условленном месте возле груды наших вещей — всевозможных упаковок, рюкзаков, рюкзачков и мешочков. Почти у каждого было по три-четыре места багажа. Это доставляло нам большие неудобства, мы долго подтаскивали наши вещи к поезду, потом обратно, когда выяснилось, что это не тот поезд. Наш поезд тем временем чуть не ушел. Молоденькие стройотрядовские проводницы терпеливо держали красные флажки, пока мы загружались, за что получили втык от бригадирши — поезд задержался с отправлением на две минуты.
В поезде я сделал для себя немало открытий. Я обнаружил, например, что мои спутники экипированы значительно лучше меня. Я уже слышал от Геры, что они всю зиму готовились к этому походу, но не думал, что так основательно. На них были новенькие, с иголочки, штормовки из плотного брезента, у меня же потрепанная джинсовая куртка, к которой я перед отъездом наспех пришил капюшон. У них были специальные гидрозащитные костюмы из легкой прорезиненной ткани, тоже собственного изготовления, которые они достали из рюкзаков и принялись хвалиться друг перед другом, кто аккуратнее выполнил работу. Я же взял для гребли огрызок плаща-болоньи.