После ужина нас охватила истома. Все устали, промокли, хотели спать, но никто не уходил от костра. Мы пели, ребята вспоминали походные истории. Турист что охотник — что было, прикрасит, чего не было, сочинит. Вспоминали и сегодняшний день.
— Это еще цветочки, — говорил Командор. — Впереди будут два порога четвертой категории сложности. Один почти непроходимый.
— Что значит, порог четвертой категории сложности? — спросил я.
— Увидишь, — ответил Командор. — Спать пора.
Он отправился в палатку.
И вскоре я увидел. Заслышав впереди шум, мы причалили к берегу на просмотр. Командор сказал: вот пройдем, мол, этот маленький порожек, а за ним будет тот, четвертой категории. У Коли и Толи текла лодка. Они остались отчерпываться, а мы пошли просмотреть порожек с берега.
В каньончике, образованном двумя скальными глыбами, кипела вода. Разогнавшись, струя воды ударяла в огромный камень посередине русла и, разделившись надвое, уходила в поворот. Правая струя била в берег, левая размазывалась по каменистой гряде.
— Ничего себе «порожек»! — воскликнула Гера.
Вернувшись к байдаркам, Командор отдал распоряжения:
— Мы с Надей пойдем первыми и станем на страховку. Вы, — обратился он к Толе и Коле, — вторые. Берегитесь булыжника в центре, обходите его слева.
— А если не получится?
— Тогда как получится. Но справа опасный прижим. Потом пойдете вы, — сказал он мне. — По команде: вам кто-нибудь посигналит. Ну, поехали.
Мы с Герой поднялись наверх посмотреть, как пройдет Командор. Коля с Толей остались в лодке. День был ясный, в каньоне на солнце сверкали буруны, и скоро в них заплясала байдарка Командора. Работали они красиво, можно сказать грациозно, несмотря на их неразвернутые прямые весла. Тот камень в середине порога они уверенно обошли слева, в прижим не попали, после поворота реки врезались в выходные стоячие валы, покачались на них и, сделав, эффектный разворот, причалили к нашему берегу.
Мы с Герой спустились со скалы. Коля с Толей долго застегивали каски, полоскали в воде весла, наконец, Толя не то сказал, не то спросил:
— Пошли что ли?
Они оттолкнулись от берега и вскоре скрылись за поворотом. Мы с Герой сидели в лодке в томительном ожидании. Я тупо смотрел на оранжевый лишайник, покрывавший прибрежные камни, и размышлял о бренности бытия. Гера тоже сидела молча, задумавшись о своем, о девичьем. Я не видел ее лица, но мне показалось, что уши у Геры стали белыми. Мы ждали уже около получаса, сигнала не было. Внезапно из-за скалы выбежала Надя. Глаза у нее были квадратными. Она что-то кричала и размахивала руками. Единственное, что я понял, это: «Ребята утопили байдарку!»
— А сами-то как?!! — крикнул я.
— Сами целы! Но они заломали лодку и утопили ее!
— Я боюсь, — тихо сказала Гера.
— Ничего, — как можно бодрее ответил я. — Сейчас мы пройдем. Вот увидишь — пройдем!
— Я боюсь! — повторила она громче. — Я боюсь, я не хочу!
Прибежал Командор.
— Чайники! Налетели на булыжник и привет! Байда утонула…
— С вещами?
— Кое-что выловили. А вы что сидите? Идете или нет?
— У меня матрос бунтует.
— Я боюсь! — повторила Гера.
— Вылезай! — коротко приказал Командор.
Гера послушно вылезла на камень, Командор сел на ее место.
— Дай весло!— сказал он ей. Потом мне: — Отчаливаем, пошли!
Мы сделали один гребок, второй. У Командора весло вошло в воду ребром — оно было развернуто. Командор матюгнулся и на ходу перекрутил лопасть.
— Значит так! — говорил он, обернувшись ко мне, пока мы подплывали к порогу. — Сейчас из-под правого берега быстро-быстро выстреливаем влево! Около булыжника затабанишь правым, понял? Потом — в сумятицу валов!
Тут со мной что-то произошло. Я не плыл, нет, летел! Я понял воду. Я чувствовал ее, чувствовал байдаркой, веслом, телом. Мне хотелось вот так всегда плыть, плыть и плыть, объезжать камни, я их видел, врезаться в валы. Со мной ничего не произойдет, ничего не случится, я все могу, все умею. Вот сейчас я заверну немного влево, а вот сейчас врублюсь, как на финише во время гонки. Вот он, «булыжник», острая пирамидка, величиной с киоск «Спортлото». Остался позади. В такие лотереи мы выигрываем. А вот Коля с Толей проиграли… Байдарка скрипит и изламывается на выходных валах. Мы разворачиваем ее к берегу и подчаливаем.
— Ничего,— похвалил меня Командор. — Молодец, хорошо сработал. На берегу стояли мокрые Коля с Толей. Они доложили Командору, что после ревизии выловленных вещей выяснились потери: Толин спальник, мешок с картошкой, фотоаппарат, спиннинг и один топор (второй ехал у меня).
Из лесу вышла радостная Надежда. В руке она держала каску, полную грибов.
— Ребята, там избушка! — воскликнула она.
— Где?
— Да наверху. Здесь недалеко, по тропинке. Избушка и какая-то дорога.
Мы поднялись наверх. Действительно в лесу стояла избушка, а рядом с ней начиналась (а, может, кончалась) старая заросшая колея, которая просекой уходила в лес.
— Что ж, отлично! — сказал Командор. — Тут и заночуем.
Гера не хотела оставаться на ночлег в избушке. Она считала, что там в каждой щели полно клопов и тараканов.
— У тебя что, в московской квартире тараканов нет? — удивился Коля.
— Представь себе, нет! — язвительно фыркнула Гера.
— Откуда здесь клопы и тараканы? — удивился Командор. — Зимой они напрочь вымерзли бы, а летом им взяться неоткуда, Эти твари возле людей живут. Давайте ночевать в избе, чтобы с палатками не возиться, а то дождь собирается.
Мы поднесли вещи к избушке, приготовили дрова, затопили печку. Печурка была маленькая и предназначалась больше для обогрева, чем для готовки. Готовить ужин надо на костре: тут, во дворе, было оборудовано кострище с таганком, стол и скамья.
Уже смеркалось, накрапывал дождик. В избушке весело гудела печка. На лавках мы расстелили спальники, вымели пол, на столе расставили миски и кружки, зажгли свечу. Все это создавало неповторимый таежный уют, ради которого можно стерпеть любые испытания в пути. Командор достал карту и прикинул, где мы находимся.
— Да, вот она избушка, здесь отмечена, и дорога вот она. По этой дороге километров двенадцать до поселка, — он грыз трубку и водил пальцем по карте. — В крайнем случае, можно сойти с маршрута здесь.
— А в поселке что? — спросила Надя.
— В поселке? Что в поселке. Из поселка наверняка куда-нибудь ходит автобус, в крайнем случае, найдется грузовик или телега, как ни будь до железной дороги добраться можно.
— Да что вы, ребята! — решил я немного приподнять боевой дух своих товарищей. — Зачем сходить? Доплывем! Можно же плыть по трое на двух байдарках. На длинных плесах плыть по трое, а на порогах третьего будем высаживать. Будем меняться — кто-то плывет, кто-то по берегу.
— Кто-то! — возмутилась Надя. — Мы сюда что, приехали по берегу ходить или проходить пороги?!
— Ну, Надь, твоего же права никто не отнимает. Если хочешь, можешь хоть по три раза пороги проходить.
— Лично я никакие пороги больше проходить не собираюсь! — воскликнула Гера.
— Ладно! — прервал наши споры Командор. — Еще не вечер, подумаем.
Тем не менее, был вечер, и хотелось есть, а мы с Герой — дежурные. Чтобы ей не мокнуть зря под дождем, я велел Гере оставаться в избе, чистить лук и резать колбасу, а сам пошел во двор возиться с костром.