А вы могли бы подарить своей любимой
не одну звезду, а целый звездопад?
1.
овенький?
Капрал, мужик лет сорока, большой и грузный, оценивающе оглядел меня с головы до ног и, по-видимому, остался доволен. Мне и самому нравится моя внешность. Все мои знакомые говорят, что я похож на Геркела, древнеалийского божества, совершившего тринадцать известных каждому младенцу подвигов. Конечно, со стопроцентной точностью такое сказать нельзя, ведь в реале этого Геркела никто никогда не видел, но, по крайней мере, его статуи очень похожи на меня.
— Курсант Гвожек! — я приложил к козырьку кепи два пальца, вытянулся в струнку и щелкнул каблуками.
— Капрал Гутрис, — нехотя ответил капрал и коротко козырнул.
Знойный воздух поднимался от раскаленного бетона. Было видно, что капралу Гутрису больше всего сейчас хотелось бы послать все к чертовой матери и сидеть где-нибудь в прохладном подвальчике за кружкой пива. Но он все продолжал смотреть на меня, будто бился с кем-то об заклад, сколько я смогу простоять на этой жаре по стойке «смирно».
— Ладно, вольно, — сказал он, наконец. — Сикву давай.
Я протянул бумагу, выданную мне в училище при направлении на практику. Я уже отметил ее у коменданта и получил устное предписание командира части отправляться в распоряжение капрала Гутриса. Он достал из кармана ручку, что-то начеркал на обратной стороне документа и протянул мне его обратно.
— Дуй в хозчасть, получишь оружие и экипировку. И бегом вон к той кабоньерке, — капрал показал пальцем на десантный катер, возле которого суетилось около дюжины бойцов: они грузили ящики, бочки и еще какой-то хлам. — Вылетаешь на задание с нами, старт через два часа.
— Есть! — я снова взял под козырек. — Разрешите идти?
— Валяй! — сняв кепи, он обтер платком пот с лысеющей головы, надел кепи снова, выпрямился и пафосно добавил: — И помни, проходить практику в ОВОДе — высокая честь!
— Я ее не уроню, — заверил я.
На складе работал кондиционер. Было прохладно, даже более, чем. Астеничного вида простуженный младший интендант в форме сержанта, сгибаясь под тяжестью полагающегося мне снаряжения, доплелся, наконец, до стойки и свалил все на нее. Два ножа — боевой и складной универсальный, короткий инфракрасный меч (ким) для ближнего боя и, конечно же, бойле́тер — оружие, сменившее огнестрельное много веков назад. Когда-то давно — да и сейчас на отсталых планетах — люди убивали друг друга, метая шарики свинца при помощи пороховых зарядов. Чтобы убить насмерть, надо было поразить жизненно важный орган — мозг, сердце. Бойлетер выстреливает маленькие иголочки, точнее капсулы, их называют тиглы, пробивающие даже трехмиллиметровую сталь. Но фишка не в этом, а в самой тигле. Тигла содержит яд, действующий в ничтожных дозах. Сначала он мгновенно парализует, противник еще не мертв, но не может пошевелиться. А потом в кровь попадает реагент, от которого она закипает и разрывает кровеносные сосуды. То есть, человек будет убит, даже если ему попали в палец. А смерть наступает за одну — две секунды. Стреляет бойлетер тихо и без отдачи.
Больше мне никакого оружия не полагалось. Остальное снаряжение — это предметы личной гигиены, походная посуда, аптечка, эн зэ, теплый бушлат, гермошлем и скафандр для работы в открытом космосе или другом безвоздушном пространстве.
— Скафандр поберяйте, — глядя на мою фигуру, насморочным голосом сказал интендант. — Вдруг де подойдет? А большего разбера сейчас в даличии дет.
— Подойдет, — успокоил я его, но, тем не менее, последовал его совету.
Сидел скафандр туго, но терпимо. На голое тело будет совсем хорошо.
У кабоньерки все еще продолжалась суета. Группа из шести бойцов сортировала сваленные грудой ящики — их, похоже, просто вывалили из контейнера. Группой командовал незнакомый мне капрал. Четверо подтаскивали отобранный груз поближе, трое поднимали и загружали в люк.
— Здравья желаю! — козырнув, поприветствовал я всех.
— Но-о-овенький! — оторвался от погрузки крепкий здоровяк и бросил на меня критический взгляд. — А ну-ка, давай, включайся в работу. Хватай ящик, закидывай в люк!
Хоть мне всего и двадцать один год, жизненный опыт кое-какой имелся. Бойцы недолюбливают курсантов, но первогодки стараются отношений не портить. Потому что через год я, быть может, попаду именно в это подразделение, и стану их командиром. А этот здоровяк наверняка служит последний год и среди бойцов является авторитетом. Через год его тут не будет, поэтому он без опаски может устанавливать свой табель о рангах: он — «дед», а я — салага. Таким нельзя уступать сразу, иначе сядут на шею и сделают козлом отпущения. Я подбоченился и медленно прогнусавил.
— А ты кто? Командир Легиона? Или Большой Белый Вождь?
— Что ты сказал?! — здоровяк выпрямился и пошел на меня. Я сжал кулаки и приготовился к обороне. Сейчас будет драка. Погрузка приостановилась, все с интересом наблюдали за развитием событий.