Глава 23. ВОЗВРАЩЕНИЕ
ощей поджидал нас, сидя на камушке в позе роденовского мыслителя, на берегу реки Синявы между последним порогом и мостом. Горыныч подлетел к нему, встал на дыбы, и ковер вместе с нами плавно съехал с его спины и по хвосту на землю. Изба в это время только выбежала на мост.
— Ёжка скачет, — кивнул в ту сторону Кощей. – А ведь мы с ней, к моему стыду, так практически и не знакомы. Лет триста назад, может чуть меньше, короче как поселился я в замке, пыталась баба Яга войти со мной в контакт, приняла меня за своего дядю покойного. Я тогда не стал с ней дело иметь, силовое поле вокруг замка поставил. Ну а теперь, думаю, пора бы и познакомиться. А то два злодея, а друг о друге только понаслышке знаем.
— Какие ж вы злодеи? – усомнился я.
— Сказочные, — ответил Кощей.
Тем временем, избушка подскакала к нам, тяжело шипя, остановилась и присела на лапках (пардон, лапищах), чтобы крылечко коснулось земли. Открылась дверь, выпуская бабу Ягу.
— Сейчас я вас познакомлю, — обратился я к ребятам. – Очень милая старушонка.
Но вид у старушонки оказался не очень милый, а даже слегка разгневанный. Она сурово сдвинула мохнатые, как у филина, брови и, грозно размахивая посохом, направилась к нам.
— Где мой внук?! – крикнула она, злобно оглядывая каждого из нас. – Куда Лешека дели, злыдни?!!
Слегка оторопев, мы даже не знали, чего и ответить.
— Молчите?! Сейчас каждого в соляной столп обращу! И костлявого тоже, не посмотрю, что он бессмертный!
— Успокойтесь, мамаша! – сказал Кощей. – С ним все в порядке. Да вы сами с ним поговорите.
Кощей достал корявый сучок и протянул бабуле.
— Алё! А?! Привет!.. Ты чего это, на гудки не отвечаешь, сам не гудишь, меня чуть энтот, как его, инфаркт чуть не зашиб… Чего?.. А, понятно! Ну и как?.. Пятерка? Ну, молодец! Поздравляю! Шоб и дальше в том же духе. Ну пока, не пугай меня более!
Яга оттаяла и оглядела нас уже повеселевшим взглядом.
— Екзамен он, оказывается, сдавал. В университет. Там у них у всех на цельный день дальнословы отобрали. А не предупредил, говорит, потому что сглазить боялся. Пятерку получил.
— Молоток Лешек! – воскликнул я.
— А энтот ирод мне гудит, — она показала на Кощея. – Срочно, мол, будь на берегу Синявы за мостом, так я и подумала невесть что. До Синявы-то не то, что до Смердяши нашей, али до Лысой горы, не ближний свет. Вона, избушку чуть не загнала, уморилась, бедная!
Изба застенчиво сплющила чердак и, выпустив клуб дыма, издала шипение.
— Так энто, Ваня, и есть твои друзья? – спросила Яга, оглядывая моих ребят.
— Да.
— И чтоб с ими познакомиться, мне понадобилось в энту тмуторокань переться?
— Не совсем, — пояснил Кощей. – Нам надо открыть врата. Дело в том, что ради спасения любимой девушки Ивану пришлось подарить амулет Золотого Льва одному негодяю. А я могу открыть врата только при содействии твоей избушки. И нам надо торопиться, у нас времени каких-то полчаса.
— А назад-то она воротится? – с сомнением произнесла бабуля.
— В прошлый раз же вернулась.
— Поклянись, изверг, что не оставишь меня сиротинушкой бездомной!
— Клянусь! – Кощей торжественно поднял два пальца в небо.
— Что ж ты делаешь, ирод окаянный! – она достала из-за пазухи вилку на золотой цепочке. – На вот, на трезубце Люцифера клянись!
— Клянусь, — повторил Кощей, дотрагиваясь рукой до вилки.
— Грузитесь, — нехотя проскрипела бабуля.
Мы распрощались с Кощеем, с Ягой, похлопали по шеям Горыныча. Все-таки, это был зверь. И преумнейший! Его Кощей приволок с какой-то отдаленной планеты, не помню уже с какой. Разместившись в избе на лавках, мы стали ждать, что произойдет. За окном Кощей делал какие-то пассы руками, прыгал, крутился волчком и при этом производил вид нанайского шамана. Избушка задрожала, на мгновение нас ослепила сиреневая вспышка, резкий толчок и тишина…
* * *
— Что это было? – спросила Ленка, чисто риторически.
— Ребята, день деньской уже на дворе, — Катька зевнула и сладко потянулась. — А мы всё спим…
Мы все словно отходили от ночного кошмара или приходили в себя после хорошей попойки.
— А мы, кажется, вчера крепко выпили, — заметил Леха.
— Вчера? Это было не вчера, — возразил Командор. — Какое сегодня число?
— Суббота, четырнадцатое августа, — ответил я, взглянув мельком на часы.
— Не может быть, мы там пробыли не меньше трех недель!
— Значит, нам все это приснилось.
— Не могло такое присниться, — Катька передернула плечами. – Как вспомню, что была лягушкой, до сих пор мурашки по коже.
— А думаешь в гробу живой лежать намного приятнее? – спросила Ленка.
— Да бросьте вы, ребята, — сказал Леха. – Все это или глюк или сон. Не могло этого быть!
— Погодите, погодите, — я вскочил и стал рыться в рюкзаке. – Вот она!
Я достал видеокамеру и стал прокручивать кассету. Вот Лешек. Ну и что? Парень и парень, может из местного населения. А вот волк.
— Ух, ты! – воскликнул Командор. – Где ты такого волчару снял? Да так близко!
— Это оборотень. Он сейчас в человека превратится.
Но там, где должно быть превращение, на пленке оказались помехи. А тот кусок, где я снимал Горыныча, летящего параллельным курсом, вообще оказался стерт.
— Ладно, ребята, — строго произнес Командор. – Забили все! В смысле, забыли на все. Ну и забили тоже. Кому рассказать – все равно не поверят. Если кто хочет, может рассказ написать в стиле фэнтези, в журнал какой-нибудь послать, где платят больше. Давайте шевелиться, у нас дел – конь не валялся. Кто дежурный?
— Я, – скромно опустив голову, я потупил глаза.
— Варишь геркулесовую кашу. Остальные – вязать плот.
— А пусть лучше девчонки сварят кашу, — предложил я. – А мои крепкие мужские руки пригодятся для сборки плота.
— Договаривайся! Да, все вещи из избы – долой!
Мы вытащили наши походные шмотки из избы, сложили их кучкой.
— А это тебе зачем? – спросил Командор, указывая на ковер-самолет.
— Так, сувенир.
— Оставь в избе. Все равно здесь он летать не будет.
— Так уж и быть, завтрак мы приготовим, да Ленк? – сказала Катька. – Цени нашу доброту. Но за тобой обед и ужин.
— Ладно.
Каждый занялся своим делом. Командор достал командорский запас стропы, мы подтащили бревна к воде и стали их связывать.
— Смотрите, а это что за крендель? – Леха показал пальцем на перекат.
Метрах в ста ниже от места, где мы собирали плот, по перекату, почти по пояс в воде, борясь со стремительным течением, брел человек. Он был нечесан, бородат и одет в лохмотья. На плече он тащил мешок. Увидев нас, он заспешил к берегу, но не для того, чтобы пообщаться с нами, а чтобы поскорей удрать. Не узнать этого типа просто невозможно. Это был толмач, отнявший у меня амулет и чуть не зарезавший Катьку. Ну, сейчас он мне за все ответит!
Я побежал к перекату.
— Вань, ты куда? – удивились ребята.
— Набить морду этому гаду!
Почти у берега мужичок упал, уронил мешок. Когда поднял, в мешке образовалась прореха, из нее посыпались мелкие сверкающие камушки. Толмач перехватил мешок обеими руками, прижал прорехой к животу, но ветхая ткань порвалась окончательно, все содержимое мешка моментально оказалось в воде. А расплата в виде разъяренного меня была уже близка! Мужичок отчаялся собрать утерянное, пулей выскочил на берег и припустил в сторону леса со скоростью, которой позавидовал бы самый лучший спринтер. Я гнался за ним метров триста.
— Да оставь его, Вань! – кричали мне вслед ребята. – Да брось ты в самом деле!
Я запыхался и прекратил преследование.
— Кто это? – спросил Командор, когда я вернулся.
— Да так, подонок один.
— Ребят, а где третий кан? – крикнула Ленка, возившаяся у костра с посудой.
Третьего кана нет, его утащили цыгане. Но ребята об этом еще не знают. Девчонки еще не знают, что и их палатки тоже нет.
— Посмотри в избе, — посоветовал Леха. – Может, там остался.
— А где изба?
Да, избы уже не было. Она вернулась в свой мир, к законной хозяйке, а когда, мы так и не заметили. Так что бабуля Яга не останется бездомной сиротинушкой.
Через три часа плот был готов и покачивался на волнах за перекатом, там, где толмач рассыпал свой мешок. Мы начали грузить вещи.
— Ой! Смотри! – Катька показала в воду у берега.
Там, среди донных камней, блеснул маленький прозрачный камушек. Я поднял его из воды. Камушек засверкал на солнце огнями.
— Это алмаз, — пояснил я, убирая камушек в карман.
— Отдай! – возмутилась Катька. – Это я нашла!
— Не-а. Приедем домой, я его вставлю в колечко и подарю тебе на нашу свадьбу.
— А может, я не выйду за тебя замуж!
— Все равно подарю.
К сожалению (или к счастью), в месте, где разорвался мешок толмача, был глубокий омут с мягким илистым дном. Все камни ушли туда. Вполне возможно, местные жители и будут изредка находить тут алмазы. Или не будут. Или, когда мы уплывем, толмач вернется сюда, и будет нырять и нырять, в надежде вернуть хоть часть наворованного в Алмазной долине богатства.
Погрузка плота подходила к концу.
— Между прочим, — напомнила Ленка, — мы все остались без спальников.
— К тому же, у нас теперь только одна палатка, правда, большая, — добавил я.
— Почему?
— Долгая история, потом расскажу.
— Не беда, — сказал Командор. – Будем считать, что все это мы потеряли в пороге. Нам плыть осталось три-четыре дня. Ну будем спать в одной палатке, в тесноте, да не в обиде. Накроемся рюкзаками, спасжилетами. Главное – все живы.
* * *
Конец августа выдался холодным и хмуро-дождливым. Мы с Катькой встретились у входа в парк и шли под руку, держа над головами зонтик, болтали о пустяках. Гуляющих было немного, в основном несчастные собаководы выгуливали своих друзей по нужде, да такие как мы чокнутые парочки. Фонтан в парке работал. Когда мы подошли к нему, я решительно перелез через бортик и встал под холодную струю воды.
— Ванька, да ты с ума сошел! – закричала Катька. – Да я же шутила, вылезай немедленно! Простудишься! Да тебя в милицию сейчас заберут! Пошли ко мне, я тебя горячим грогом отпаивать буду!
От такого предложения я не в силах был отказаться.
— Пошли! Да, вот еще, дарю!
Я достал из кармана и протянул ей серебряное колечко с вправленным в него алмазом, тем самым.
— Но ведь я еще не выхожу замуж…
— А чего тянуть?
Loading ...