ПРОИЗВЕДЕНИЯ
Владимира
ЖАРИКОВА

Четырнадцатое, суббота

 

Глава 7. ПРИКЛЮЧЕНИЯ ПРОДОЛЖАЮТСЯ

Б

аба Яга была права, поиск моих друзей может затянуться на недели, а то и на месяцы. Уже пятый день я в пути к этой загадочной Алмазной долине, а встреча с таинственным Бэдбэаром до сих пор далека как каникулы в начале семестра. Зато возможностей отдать концы у меня последнее время было предостаточно. Как, например, сейчас. Я лежу на какой-то широкой доске, возможно столешнице, в позе знака качества. Кто забыл, как выглядит этот знак, напомню: он изображает наковальню, стилизованную под пятиконечную звезду и вписанную в пятиугольник. Руки и ноги мои туго привязаны веревками к этой самой грубой столешнице, скорее всего это и есть стол, а мой похититель стоит ко мне спиной, крутит ногой точило и точит огромный нож, почти что саблю. Я только что пришел в себя. Голова гудит как Царь-колокол в тот момент, когда от него отломился кусок.

Предшествующие минуты (или часы, установить весьма сложно) вспоминаются довольно смутно. Мы ехали шагом, я был замыкающим в нашей колонне. Сначала мне показалось, что мой мерин совсем сдурел и ни с того, ни с сего высадил меня из седла, поскольку я взвился в воздух вниз головой. Потом я увидел, что земля очень быстро удаляется, а кроны деревьев приближаются, но каурый мерин здесь ни при чем, преодолеть гравитацию мне помогает веревка, затянутая удавкой на моей правой ноге. Кто и когда накинул удавку на мою ногу, я могу только догадываться, скорее всего вот этот самый громила с точилом. Ну да, я ехал, обернувшись назад, и проверял, хорошо ли я завязал рюкзак, притороченный к седлу. Кажется, я даже освободил ногу от стремени и тут взлетел вверх. В кронах деревьев меня схватило косматое человекоподобное существо и оглушило ударом дубинки по голове.

Теперь это гориллообразное чудовище, этакий тарзанокинг-конг, точит огромный нож, а я лежу, привязанный к столу, и разглядываю гирлянду из человеческих черепов, подвешенную у потолка.

— Ты кто? — задал я совершенно идиотский вопрос.

— Людоед! — ответил Кинг-Конг, не прерывая своего занятия.

Вот что всегда меня удивляло и поражало в любых литературных примерах. Людоед (причем голодный людоед), поймавший жертву, вместо того, чтобы немедленно приступить к трапезе, умышленно, под любым предлогом, оттягивает это занятие. То, ссылаясь на усталость, ложится спать, то начинает точить нож, как будто нельзя  было подготовиться заранее и держать инструмент в рабочем состоянии, а уж поспать, по-моему, куда приятнее на сытый желудок. Эта горилла могла меня сожрать сто раз, пока я был в бессознательном состоянии. Поскольку я еще жив, он ждал, пока я приду в себя. Значит, либо это такой изощренный гурман, что предпочитает есть мясо жертвы, ведя с ней светскую беседу и смотря ей в глаза, либо ему что-то от меня надо. От живого.

Должен вам сказать, что в последние дни я все больше убеждаюсь в том, что происходящее со мной вовсе не розыгрыш или хорошо отрежиссированный спектакль. Но если мои убеждения беспочвенны, то актеры, играющие в этом спектакле, просто гениальны. Людоед остановил точило и повернулся ко мне, сжимая в руке тесак.

— Вот теперь можно и откушать!

— Приятного аппетита! — я постарался вложить в эту фразу как можно больше сарказма.

— Спасибо, — поблагодарил людоед, вращая какое-то скрипучее колесо.

Столешница, к которой я был привязан, стала медленно поворачиваться, принимая вертикальное положение, а когда мои ноги поднялись вверх, а голова оказалась внизу, людоед подставил под нее тазик.

— Сейчас я перережу тебе горло, — сообщил он, — сюда будет стекать кровь. Вжик, буль-буль и все. Тебе страшно?

— Нет, — соврал я.

На самом деле мне было жутко. Меня совсем не радовало то, что мои в меру накаченные и достаточно рельефные мышцы превратятся в котлеты, а мой череп дополнит эту ужасную гирлянду на потолке. Однако внешне я оставался спокоен, и это спокойствие раздражало людоеда.

— Почему ты не молишь о пощаде?! — закричал он. — Почему не предлагаешь откупиться?

— Мне нечем откупаться, у меня ничего нет.

— Нет есть. Е-э-эсть. Кое что!

Людоед похлопал меня плоской стороной лезвия тесака по… как бы сказать, по тазобедренному суставу. Так, очень интересно! Это что же получается, голубой людоед? Ну нет уж, я категорически против. Пусть тогда уж лучше пожирает скорее.

— Амулет, — продолжал мой мучитель. — Амулет Золотого Льва. Подари мне его, а я подарю тебе жизнь.

Да, действительно, в нажо… напопном кармане моих камуфляжных брюк лежал амулет, подаренный мне сегодня утром вождем племени Туа-тао. Поерзав пятой точкой по столешнице, я удостоверился, что какой-то предмет покоится там и сейчас, возможно тот самый амулет, раз каннибал потребовал его подарить. Собственно, почему я должен его  дарить? Почему нельзя его украсть, отобрать, снять с безжизненного тела, наконец, с трупа? А ведь пока мое тело было безжизненным, то есть я был без сознания, людоед имел достаточно возможностей завладеть амулетом. Элементарно, Ватсон! Амулет теряет магическую силу, если он украден или отнят, вот в чем дело. И это мой шанс! Если я подарю ему амулет, он получит то, что хотел, а меня съест. Если не подарю — все равно съест (от злости), но не сразу. Надо потянуть время и что-нибудь придумать.

— Отвяжи мне руки, я залезу в карман.

— Щаз! Ты скажи, что я могу взять его, и я заберу. А потом тебя… Отпущу. Идет?

— Нет. Сначала освободи меня, а я отдам тебе амулет. Тотчас же.

— Ха! Освободи! А ты меня сапогом — бум! Плавали, знаем! Людям верить нельзя. Ты мне только скажи, что я могу забрать амулет, мол даришь мне его, и всё. И будешь свободен!

— Не годится! Амулет надо передать из рук в руки. Взял сам — все равно что украл. Амулет потеряет силу!

Людоед задумался. Поковырялся в бороде, почесал за ухом.

— Погоди, погоди… Так ли это? Надо посоветоваться с шефом!

Он повернулся лицом к двери, а затылком к окну. Из окна дуло… То есть, тьфу, в окне появилось дуло. В первый раз в жизни увидел, как человеческий череп разлетается на куски. И честно вам скажу, зрелище далеко не из приятых. До сих пор мороз по коже, как вспомню .Из дула вылетел сноп огня и дыма, раздался оглушительный грохот выстрела и еще какой-то звук, будто разлетелся вдребезги брошенный со второго этажа арбуз. В лицо мне брызнуло не то кровью, не то (бр-р-р!) мозгами, запахло дымным порохом и чем-то паленым, вроде пережаренного шашлыка. Дуло исчезло, а в окне появился Лева Зайцев собственной персоной. Он подхватил выроненный каннибалом  тесак и одним махом перерезал мои путы. Я скатился со стола, угодив головой в таз. Таз отозвался неодобрительным звоном. Я сделал кульбит и встал на ноги. Лева схватил меня за руку.

— Тикаем быстрее!

В это время открылась дверь. Кто-то вошел и закашлялся, поскольку облако порохового дыма все еще не развеялось.

— Что тут происходит? — прозвучал очень знакомый голос, но не могу вспомнить, чей именно.

Бум! Звук падающего тела. То ли споткнулся об обезглавленного людоеда, то ли упал в обморок. Нам некогда было приводить его в чувство и объяснять, что тут происходит, мы рванули к окну. До земли далековато, но под окном на огромной бочке стоял Вольф. а на его плечах Лешек. Мы с Левой спустились по живой лестнице и всей кодлой помчались к высокой каменной ограде. Через нее была перекинута веревка, моя основная веревка. Молодцы, ребята, сообразили. Как пожарные на учениях мы преодолели стену и плюхнулись в наполненный водой ров. Выбравшись изо рва, я все-таки успел прихватить свою веревку, она нам еще пригодится. Теперь нам оставалось только вскочить на ожидавших около рва лошадей и выслать их с места в карьер.

— Ты извини, но ничего умнее придумать мы не смогли, пришлось пристрелить этого болвана!

Мы отдыхали у костерка на травке и пили свежезаваренный чай. Лева начищал шомполом дуло своего ружья, из которого он ухлопал людоеда с целью моего спасения. После получасовой скачки мы решили, что удалились на безопасное расстояние и заслужили отдых  Погони за нами не было.

— Это Лешек придумал, — сказал Вольф. — Я говорю, давайте план разработаем, а он: какой там план, спасать надо! Сначала я хотел из твоего пистолета пальнуть, а Лева сказал, что его бердана понадежнее.

Тут я спросил:

— Слушай, Лев, чем же это ты так бабахнул, что у него башка как пузырь лопнула?

— Да ничего особенного. Это разрывная пуля для охоты на безвздохового однорука.

— Безвздоховый однорук? — удивился я. — Что это за зверь такой?

— А ты что, никогда не видел? Огромная тварь, голокожая, а на голове рука растет. Очень ценная шкура, одежка из нее — сносу нет. А среди богатеев огромным спросом пользуются чучела. — в богатых домах их принято ставить в гостиных. Любой таксидермист отвалит за шкуру однорука сотню рубликов золотом, потому что чучело продаст за двести, не меньше. С детства у меня была мечта стать охотником на однорука.

Исходя из словесного портрета животного, я подумал, что речь идет о слоне. Но в слонах, как правило, ценилось нечто другое.

— А бивни у него есть?

— Чего?

— Ну, бивни. Клыки, зубы такие длинные. Торчат из пасти.

— Иван над тобой подтрунивает, — сказал Вольф. — Нет, Вань, это не слон. Однорук — зверь особый. Во-первых, он в два раза крупнее. Во-вторых встретиться с ним — не приведи Господь, особенно в брачный период!

— Но почему «безвздоховый»?

— У него нет легких. Он дышит всей поверхностью шкуры. Поэтому и одежда из его кожи так ценится. И хороша она не только прочностью, а ей и в самом деле сносу нет, но и тем, что она тоже дышит. В ней никогда не промокнешь и не вспотеешь. Можно даже костюм для ныряльщика сделать, не хуже русалочьего хвоста будет.

Допив чай, мы продолжили наш путь. Лес расступился, открывая нам вид на широкую реку с шустрым течением. Через реку был перекинут деревянный мост. За мостом дорога расширилась и вышла в поле. Вдали показалось какое-то селение, вроде как небольшой городок.

— Это застава, — сказал Лева. —  Граница Алмазной долины. — Там я бы посоветовал продать лошадей, потому что до мегаполиса лучше всего добраться на печеходе — и быстрее, и удобнее.

— И выгоднее, — добавил я, вспомнив древний слоган «Аэрофлота».

— Да.

Небольшой городишко, в который мы прибыли, вычурно именовался Питстаун. Со вторичным рынком четвероногих транспортных средств тут было все в порядке. Для экономии времени мы нашли маклера, заверили у нотариуса доверенность и сразу получили деньги. Пусть раза в полтора меньше, чем могли бы, зато никаких хлопот с ветсправками, налогами и очередями.

Я поблагодарил каурого за службу, потрепал его по шее и, пустив слезу, распрощался. Все-таки я успел за это время к нему привязаться. Мои спутники оказались не столь сентиментальны, хотя Лешек, кажется, тоже взгрустнул, отдавая повод своей кобылки маклеру.

Солнце уже решительно двинулось на покой, освещая косыми лучами чисто поле, когда мы доплелись до расположенной на окраине станции. Все мы страстно горели одним желанием — зашвырнуть куда-нибудь свои измученные тела и вытянуть уставшие нижние конечности.

Рельсы здешней чугунки оказались узенькие, а колея — наоборот широкой. Значит, с лесом для шпал у местных путейцев проблем не было, а вот железа явно не хватало. Хорошо, хоть пунктиром не укладывали. На рельсах пыхтел локомотив или, как его называют на местном диалекте, печеход, напоминавший раритетную модель конструкции братьев Черепановых.

— Во, аппарат! — восхитился страстный технофил Лешек.

Не иначе как впервые за свои двести два года увидел сей механизм. К печеходу было прицеплено несколько вагончиков наподобие тех, что возят посетителей ВВЦ в Москве, правда, чуть побольше. Для тех, кто не знает, поясняю: такие вагончики имеют дно, в смысле пол, лавки и крышу. Ну и стойки, удерживающие эту крышу. Никакого остекления, никаких дверей. Лавки, правда, довольно широкие и расположены вдоль вагончика, как в метро. Пассажиров оказалось немного, поэтому мы оплатили целый вагон, рассчитанный на шестнадцать сидячих мест, дабы устроить из него спальный вагон. Конечно, не пульмановский, но все-таки…

Едва поезд тронулся, я понял, что горячего чая от местных проводников нам не дождаться (ввиду их полного, проводников, отсутствия), а потому упаковался в спальный мешок и растянулся на лавке. Мои попутчики последовали моему примеру. В последних лучах почти зашедшего солнца мы видели парящую в темнеющем небе трехголовую крылатую рептилию.

— Ему запрещено пересекать границу, — пояснил Лешек, зевая. — Суверенная территория, не пойдет Кощей на конфликт…

«Заснять бы надо»,  — подумал я, проваливаясь в глубокий крепкий сон.

* * *

Стольный град встретил нас моросящим дождиком. Первым делом хорошо бы позаботиться о пристанище. Станционный служащий порекомендовал нам один недорогой трактирчик и рассказал, как туда пройти. Лева немного ориентировался в  этом городе, поэтому взял на себя функции провожатого и смело повел нас по указанному адресу.

Заведение, которое рекомендовал нам станционный смотритель, носило помпезное название «Отель Трефовый король». Надо сказать, игорный бизнес был вообще в Даймондтауне в большом почете. По дороге к гостинице, а она заняла не более пятнадцати минут, мы насчитали пять казино, шесть игровых салонов, четыре бильярдных, два покерклуба, три префклуба и один — любителей подкидного дурака.

Архитектура города была в основном деревянной, а дома росли не выше третьего этажа. Из украшательств мы заметили лишь простенький фонтанчик вдалеке и какие-то уродливые статуи. Несколько позже нам стало известно, что все они работы одного мастера со странной фамилией, простите, запамятовал: не то Цинандали, не то Ркацители (не подумайте, что я на кого-либо намекаю). Лично я платил бы таким талантам большие деньги за то, что они могут подобное наваять, но чтоб не ваяли. По стилю мегаполис напоминал вовсе не древнерусский город, а скорее техасский городок середины XIX века, по крайней мере, такими их изображают в голивудских вестернах. Игорные заведения чередовались с питейными, на которых красовались вывески «SALOON» и их двустворчатые входные дверцы распахивались в обе стороны. На улицах этого города белой вороной выглядел бы мужик в лаптях и с балалайкой, тут лучше бы смотрелась дама в кринолине и капоре или негр в клетчатых штанах с банджо. Мне почему-то вспомнились лики похитителей моих друзей с видеозаписи, просмотренной в избе бабы Яги: черные шляпы, платки на лицах. Также вспомнились слова бабы Яги по поводу русского духа, она оказалась права, им тут явно уже триста лет не пахнет.

В «Трефовом короле» тоже шла игра. Посетители резались в карты, швыряли кости, двигали фишки, звенели монетами, нецензурно бранились и пили вино. В одном углу назревала конфликтная ситуация и, назрев, разрешилась дракой. Подойти к администратору, минуя дерущихся, никак не удавалось. Вольф выстрелил в потолок из моего пистолета, драка временно прекратилась, а когда мы добрались до «рецепшена», завязалась снова.

Мы сняли каждому по отдельному «люксу», оставили предоплату и разошлись по номерам отдохнуть и привести себя в порядок, условившись о встрече часа через полтора здесь же, в питейном зале.

Обстановка в люксе особой роскошью не отличалась. Никелированная кровать с тумбочкой, вешалка, зеркало с умывальником и встроенный стенной шкаф. Какова же тогда обстановка в дешевых номерах? Соломенный тюфяк на полу и всё? Оставив в номере вещи, я спустился вниз и спросил у хозяина, где можно помыться, он объяснил мне, как пройти в душевую. Кабинка душевой была из прогнивших досок, со щелями. Но основную опасность представлял пол: один неверный шаг и можно провалиться хрен знает куда. Чуть теплая вода текла еле-еле, но все равно я с удовольствием смыл с себя дорожную грязь. Теперь можно предстать перед великим и всемогущим, или как его там, уже не в таком бомжеобразном виде.

Итак, шел седьмой день после нашего переворота в Пасти Дракона, а я до сих пор ничего не знаю ни о моих друзьях, ни о том, как отсюда выбраться, Надо как можно скорее добиваться аудиенции чародея. К нему я и отправился в сопровождении своих новых друзей. Резиденцию нам долго искать не пришлось. Это было чуть ли не единственное в городе каменное строение, по экстерьеру отдаленно напоминающее Капитолий.

Хочу спросить дорогого читателя, не приходилось ли ему брать справку в санэпидемстанции, БТИ или каком-нибудь ГлавАПУ? А, может, вам приходилось записываться к врачу-специалисту в районной поликлинике или сдавать отчет в налоговую инспекцию? А если вы — человек солидного возраста, может вспомните очереди за модным мебельным гарнитуром или грампластинкой с записью Робертино Лоретти в середине прошлого века. Или спросите свою бабушку, как она давилась в ГУМе за сапогами или каким-нибудь плюшевым жакетом. К чему это я? Ах, да! Когда я покидал канцелярию приемной Великого Мага, на моей ладони красовался пятизначный номер.

Ну это ж надо, а! Всю дорогу так удачно все складывалось и на тебе. Если в день великий и ужасный принимает человек по двадцать, то за год… Двадцать на триста шестьдесят пять, минус выходные, минус отпуск… Значит через десять лет… А через сто… Ожидавшие меня у входа Лешек, Вольф и Лева, увидев мою расстроенную физиономию, тоже приуныли.

— Ты им показывал свой перстень? – спросил Вольф.

Перстень! Черт возьми, как же я мог забыть! Серебряный перстень с печаткой, подаренный личным курьером волшебника. А забыл, потому что носил его в кармане брюк. Терпеть не могу, когда у меня на пальцы надеты какие-либо украшательства.

— -Ждите меня здесь! — крикнул я ребятам и сломя голову помчался обратно.

Под возмущенные возгласы из очереди, типа «Мужчина, вы куда?» и «Вас тут не стояло!», размахивая этим самым перстнем, я снова оказался в приемной. Сначала пришлось поставить им печать на лбу стражника, до того непонятливого, что преградившего путь обладателю столь могучего артефакта. В дополнение я достал из заднего кармана брюк другой артефакт, подарок вождя дикарей, золотой амулет со львом, из-за которого меня чуть не сожрал людоед.

Это сработало как удостоверение полковника КГБ в семидесятые годы минувшего века. Секьюрити  услужливо распахнул дверь, пропуская меня к… Бэдбэару? Нет, к секретарю Великого Волшебника, Мага и Чародея, Властелина ночи, Повелителя Алмазной долины Бэдбэара. По крайней мере об этом информировала табличка на его необъятном рабочем столе. Кабинетик тоже был ничего себе, парочка наших офисов в нем бы точно поместилась, и, похоже, отдельный, то есть не смежный. Во всяком случае, другой двери нигде не было видно. Обстановка кабинета состояла из вышеуказанного стола, на котором рядом с чернильным прибором и гусиными перьями соседствовали знакомое мне блюдце с яблоком и черная печная заслонка. Сама печка тоже имела место быть, как и атрибут любой конторы — огромный шкаф с папками и регистрами.

Хозяин кабинета с кем-то беседовал, приложив к уху толстый корявый сучок, как у бабы Яги. Все-таки это телефон.

— …чили вчера голубиную почту из Шема Ханства… Ну да, полный афронт… Да знает, страдает уже, сидит, никого не принимает… Первый дьяк у него, то есть, тьфу, верховный советник… Вот пусть Гапоп и выводит людей, самое время.

Он поднял взгляд и, кажется, только сейчас заметил меня, поэтому быстро прервал разговор, бросив собеседнику;

— Ну я после перегужу, пока! Как вы здесь оказались?!

Последняя фраза была адресована мне. Чтобы раньше времени не шокировать секретаря и иметь в кармане козырь, я спрятал туда амулет и предъявил только перстень.

— Откуда это у вас?

— Мне его подарил Эль Гоир, личный курьер Великого Волшебника, Мага и Чародея, Властелина Ночи, Повелителя Алмазной долины Бэдбэара, — слава Богу, не сбился, выговаривая эту тираду. — Я и мои друзья оказали ему небольшую услугу.

— Какого рода?

— Вернули ему шкатулку, кулон, ожерелье и вот этот самый перстень, отнятые грабителями.

Секретарь профессионально сдерживал любого рода эмоции, но тем не менее мне показалось, что он немного раздосадован.

— Вы чужестранец?

— Да.

— Что вы хотите?

— Аудиенции Великого…

Он жестом остановил меня, написал что-то на клочке пергамента и протянул мне.

— Вот вам пропуск. Завтра после двенадцати Великий Волшебник, Маг и Чародей, Властелин ночи, повелитель Алмазной долины примет вас. Не опаздывайте.

— После двенадцати — понятие растяжимое…

— Я сказал, не опаздывайте!

Понятно. Мне надо будет явиться сюда с самого с ранья и торчать до позднего вечера с той стороны двери, где духота, где злой стражник и не меньше тысячи раздраженных посетителей. Такая перспектива меня не очень радовала, поэтому я достал из кармана главный козырь, то есть амулет с золотым львом, и поиграл им перед глазами секретаря. Секретарь, как хамелеон, три раза поменял окраску своего лица — побелел, покраснел и, наконец, позеленел.

— Обождите, — произнес он плохо слушающимся голосом и растворился в воздухе.

Интересно, и как долго мне предстоит ждать? Может быть этот секретарь с перепугу перенесся в другое измерение и не собирается оттуда возвращаться. А я тут один, в огромном пустом кабинете, а за стеной злая очередь и завтра мне снова предстоит с ней встречаться…

А все-таки, на самом ли деле сей амулет так всемогущ? И почему он вызывает в людях такую неадекватную реакцию? Может я держу в руках волшебную палочку, ключ ко всем загадкам и тайнам, в которой и есть мое спасение? Я взмахнул амулетом и произнес:

— Хочу оказаться вместе со своими друзьями у себя дома и в своем времени!

Но ничего не произошло. Впрочем, произошло. Но мой амулет не имел к этому никакого отношения. Просто в воздухе запахло озоном и серой, а в кресле за своим рабочим столом появился секретарь. Да, телепортация тут все-таки есть. Интересно, на какие расстояния? Очевидно, недалеко. Может, даже, только в пределах здания. Иначе какой смысл личному курьеру волшебника тащиться в командировку в карете?

— Великий… (тре-те-те) примет вас немедленно! Прошу сюда.

Секретарь встал из-за стола, подошел к стене и распахнул мастерски замаскированную в ней дверь. Я шагнул в проем и оказался в просторном светлом помещении. В кресле у камина сидел человек лет пятидесяти с остатками седенькой шевелюры на почти лысой голове, внешне напоминающий артиста Броневого в роли Мюллера. Рядом с ним стоял высокий сутулый господин средних лет, горбоносый и с хитрым лисьим взглядом.

— Come here, my friend! — произнес «Мюллер» неожиданно громко, раскатисто и довольно пафосно. — My name is Badbeer, and who are you?

Значит, это Бэдбэар и есть. Господи, не хватало еще балакать с ним по-английски!

— Искьюз ми, сэр! — сказал я, стараясь как можно тщательнее скрыть тамбовско-рязанский выговор. — Ду ю спик рашн?

— Конечно, конечно, мой друг! — проговорил он с легким акцентом и поднялся с кресла. – Мой секретарь доложил, что вы иноземец, я  сначала  подумал, может вы мой сооте…, э… мнэ…, не мой подданный.

— Я действительно иноземец и не ваш подданный, но мой народ, там, где я живу, говорит по-русски.

Он жестом указал на обширный, как облако, белый кожаный диван, и мы оба наполовину утонули в нем. Чародей с хрустом размял пальцы и взглядом предложил сутулому лису присесть в небольшое кресло поодаль.

— Итак, мой друг, — сказал он, переходя на «ты». — Расскажи, кто ты, откуда, зачем пожаловал?

Я вкратце, опуская подробности, такие как встреча с разбойниками, дикарями и людоедом, поведал ему все, произошедшее со мной за последние шесть дней. Не забыл по случаю обмолвиться и о проблемах моих новых товарищей. Маг переглянулся с хитрым помощником, или кто он там, я не знаю, и обратился ко мне:

— Оч-чень занятная история! Ты прав, помочь твоим новым спутникам совсем не сложно, скажу честно, они и самостоятельно способны решить свои проблемы. Но вот как помочь твоим старым друзьям, попавшим вместе с тобою сюда из другого мира?! Ты, кстати,  уверен, что их похитил Кощей?

— По крайней мере, в этом меня убедили более опытные товарищи. Да и вы, как великий маг, наверно в курсе, что творится на подконтрольной вам территории.

Чародей, похоже, смутился, а сутулый лис зло сверкнул хитрыми глазенками.

— Да, да, конечно… – пафосный тон понемногу улетучивался из его манеры разговора. — Я в курсе всего, что творится. Хе-хе. Скажи, мой друг, на что ты готов ради спасения своих товарищей?

— На всё!

— Очень хорошо. Похвально  Весьма похвально. Хе-хе. У тебя, по моим сведениям, есть амулет Золотого Льва. Тебе его подарили или ты его ук… нашел?

— Мне его подарил вождь племени Туа-тао.

— Ты знаешь его силу? Можешь ею воспользоваться?

— Если честно, то не совсем.

Что-то изменилось у мага в лице, как будто отпустила головная боль. Хитрый лис сверкнул глазками и ухмыльнулся. Зря я сознался. Но что поделаешь, хитрить я не умею, а это частенько работает против меня.

— Это хорошо… (пауза). Для тебя! Хе-хе. Ладно. Мне надо подумать. Подожди в приемной.

Распахнулась скрытая дверь, я вышел. Ждал я примерно полчаса. Очень любопытно было бы узнать, что происходит в кабинете Бэдбэара, но стены совершенно не пропускали звук, да и секретарь не спускал с меня пристального взгляда. Наконец раздался громовой голос, как из хриплого мегафона:

«Заходи, чужестранец!»

— Задача перед тобой стоит непростая, — сказал чародей, когда мы снова уселись на диване-облаке. — Но выполнимая. Тебе предстоит победить Кощея, а это почти невозможно. Немало храбрецов сложило буйну голову на этом поприще. Но есть один шанс, и я помогу тебе, ведь это мой долг. Тебе предстоит не просто миссия, ты совершишь подвиг. И этим ты не просто решишь свои проблемы, главное — ты избавишь мир от тирана и освободишь от гнета тоталитаризма большой народ, а заодно спасешь своих друзей. Но для начала тебе предстоит выполнить три моих поручения. Это важное условие для выполнения предстоящей миссии. Первое…

Он выдержал паузу и посверлил меня глазами. Лис ухмыльнулся и отвел взгляд.

— Первое — сорвать два плода от двух древ из садов Хой Ёхэ. Второе, — опять пауза, — достать прибор 1207 из секретной лаборатории НИИКоГО. И третье…

Теперь он просто замялся. Хитрый лис зыркнул на шефа, как бы пытаясь подбодрить его взглядом.

— Третье. Необходимо пленить царевну из Шема Ханства, — наконец выдавил из себя Бэдбэар.

— И с этими артефактами я пойду на Кощея?

— Нет, все эти артефакты ты доставишь сюда. После этого я дам тебе подробные инструкции, как победить Кощея.

— Простите, сэр, но как я все это добуду? Я же не агент 007!

— Я уверен, ты справишься. Потом у тебя есть стимул, тебе надо освободить друзей и вернуться вместе с ними на родину, разве я не прав? Хе-хе.

— Вы абсолютно правы. Хорошо, только мне необходима подробная карта местности и… э… командировочные.

— Получишь у секретаря, я дам распоряжение. Еще вопросы есть?

— Да, есть. То есть, нет.

Как всегда, когда начинают брать нахрапом, все вопросы вылетают из головы. И начальство, как правило, этим пользуется.

— Отлично, тогда подписываем контракт.

— Зачем это? Вы считаете, я смогу вас надуть?

— Я считаю: раз, два, три… Надуть ты меня не сможешь, но уверен ли ты, что я не надую тебя? Хе-хе… Шутка.

В углу помещения стояла уже знакомая мне печь-компьютер. Бэдбэар подошел к ней, выдвинул фортепианную клавиатуру и вдарил по клавишам.

— Это быстро, — сказал он. — «Рыба» у меня уже заготовлена, надо только вписать имена. Звать-то тебя как?

Через пару минут печка выплюнула лист пергамента, содержащего текст типового договора: «Мы, нижеподписавшиеся, Великий Волшебник, Маг и Чародей, Властелин ночи, повелитель Алмазной долины Бэдбэар с одной стороны и турист, прибывший из другого мира Иван Андреевич…» и так далее. После множества шаблонных фраз был сформулирован смысл, заключавшийся в том, что в случае выполнения контракта он дает мне наводку на Кощея и, как только я освобождаю ребят, открывает портал, а я дарю ему амулет Золотого Льва. В случае невыполнения меня ждет смертная казнь.

— Не слишком ли жесткие условия? Задача у меня и так не из легких. Ну не достану я эти яблоки или там самогонный аппарат из этого НИИ, казнить-то за что?

— А я не настаиваю. Можешь отказаться и не подписывать. Но тогда мы простимся с тобой навсегда, и на мою помощь не рассчитывай.

— Ладно, — со вздохом согласился я и взял из рук Хитрого Лиса гусиное перо, уже макнутое в чернила. — А второй экземпляр?

— Зачем? Ну зачем тебе таскать в дальнюю дорогу еще и бумагу? Порвешь или потеряешь. Пусть лежит у меня, так надежнее. Все равно ведь я тебя буду казнить, а не ты меня. Хе-хе. Шутка. Ступай к секретарю, он даст тебе карту и семь золотых долбонов.

— Маловато будет, — хоть в этом вопросе решил я поторговаться, — добавить надо бы. Вдруг там подкупить кого, или штраф заплатить. Да и вообще, за вредность.

— За твою вредность? Хе-хе. Шутка. Хорошо, и еще тридцать серебряных ендриков.

— Благодарю.

Я повернулся, чтобы покинуть помещение, но за спиной опять прозвучал голос волшебника, причем довольно властной интонации:

— Попрошу еще немного задержаться. Значит так, амулет Золотого Льва оставь здесь. Хе-хе. Целее будет, — он распахнул встроенный в стену сейф.

— Мы же контракт подписали, там написано, что в конце…

— А я не прошу его подарить, только оставить на хранение. В твоих же интересах. Хе-хе!

В конце концов, припомнив встречу с людоедом, я подумал, что действительно, от этого амулета одни неприятности. Все равно, я не знаю ни его волшебных свойств, ни как их использовать…