Оставался еще один вопрос технического плана, который мне хотелось бы выяснить. Я решил обратиться с ним прямо к поручику Рубану, поскольку он выглядел человеком интеллигентным и знающим. Суть вопроса состояла в том, как наш взвод будет десантироваться на планету, как нам самим удастся преодолеть систему обороны «Кобра»?
— Элементарно, курсант, — ответил Рубан. — Эти болваны думают, что техника посадки космического судна везде такая же, как и у них. Они и свою систему защиты рассчитали на спуск объекта по баллистической кривой. Обнаружив нас, их ракета будет вычислять нашу траекторию как криволинейную. А мы, мать их за ногу, по прямой шандарахнем, — на примере пальца и кулака другой руки он наглядно показал, как это будет происходить. — На скорости протыкаем атмосферу, а уж потом тормозим. Перегрузочка будет, конечно! Да и посадочка не из мягких, но ничего, мы ребята крепкие, а? Курсант?
Поручик хлопнул меня по плечу.
— Так точно! — выпалил я.
— То-то. А ракета мимо прошкандыбачит, понял? Вот с тяжелым кораблем такой трюк не выйдет. Корвет наш, да и транспортные фрегаты Легиона придется по баллистической кривой сажать. Но ведь мы-то уже Башню снесем к тому времени, правда?
Еще один хлопок по плечу. А ручка-то у Рубана тяжелая, хоть он и ростом на полголовы ниже меня.
— Так точно! Все ясно! Разрешите идти?
— Ступай, сынок.
Тоже, папаша! Самому-то едва за тридцать.
3.
одлетев ближе к планете, наш корвет лег на орбиту спутника Риксиды Царгуса. Конечно, нас уже засекли, но их ракеты до Царгуса не достают, они уповают на свою «Кобру», что она не позволит нам проскочить на планету. Пройдя последние инструкции, весь личный состав ОВОДа занял свои места в кабоньерке, и пилоты отстыковали ее от корабля.
Царгус стал уменьшаться, сначала до размера футбольного мяча, потом до теннисного, а Риксида — наоборот увеличиваться. Вот уже зеленый шар под нами в окружении множества сверкающих шариков-спутников «Кобры» не помещается в иллюминаторе. Потом, как алые стяги, в иллюминаторах начинают трепетать языки огня. Значит, вошли в атмосферу. Резкий удар снизу (торможение) и тут же другой, такой же сильный — сбоку. Грохот взрыва где-то в стороне, еще один удар. Вой сигнальной сирены, мигающий красный свет, крики пилотов. Что случилось? Нештатная ситуация? В нас попали? Сильная перегрузка вдавливает в сиденье. Темнеет в глазах, сознание уходит.
— Гвожек, ты жив? Вставай быстрее, быстрее, мать твою!
Открываю глаза. Это Крауф. Он тащит меня за руку к шкафам. Я практически машинально, сознание еще не совсем вернулось ко мне, хватаю рюкзак с амуницией и бегу за Крауфом к люку. Бежать приходится по наклонной плоскости вверх. Мы прыгаем на землю. Прыгать высоко — метра три-четыре. Группируюсь, пытаюсь спружинить. Подворачиваю ногу, но, превозмогая боль, бегу. Бегу, бегу, подальше от кабоньерки, нелепо накренившейся и охваченной огнем.
— Ложись!
Распластавшись по земле, прикрываю голову руками. Мощный взрыв. Все, нашей кабоньерки больше нет. Там кто-то остался? Встаем, строимся, перекличка. Поручик Рубан обходит строй. Двадцать три человека в наличии, включая его. В нашем отделении не хватает капрала Гутриса. Получается, что четверо бойцов, капрал и два пилота погибли еще до начала боевой операции.
— Что произошло? — толкаю в бок Крауфа.
— Нас зацепила ракета. Хорошо, не прямое попадание. Пилотам чудом удалось посадить катер, вечная им память и царствие небесное!
— Разговоры в строю! — прикрикнул Рубан. — Храбрые бойцы! Непредвиденная ситуация осложняет нашу задачу. Но, несмотря на все неприятности, мы должны выполнить ее с честью! Место посадки получилось далеко от расчетного. До цели — восемьдесят километров и шесть населенных пунктов. Но мы должны выполнить боевое задание в течение трех-четырех суток, дольше флот ждать не может — у них кончается топливо для маневрирования. Наши транспортеры уничтожены вместе с кабоньеркой, мы можем рассчитывать только на свои ноги и на табельное оружие. Но мы выполним задание! Родина смотрит на нас! Весь мир следит за нами! Мы, гордость ОМЕЛИ, не можем посрамить свою честь. Вперед, бойцы! Очистим планету от скверны, не пожалеем себя, чтобы дать свободу этой земле! Ура!
— Ура! — переполненные гордостью за свое предназначение, подхватили мы хором.
— Боец Крауф! — обратился поручик к моему приятелю. — Замените капрала Гутриса, вечная ему память.
— Есть!
Рубан и два подпоручика, медик и замполит, возглавили отряд. Конечно жаль, что у нас нет транспортеров с мощными лазерными пушками, но поручик приуменьшил наши возможности, сказав, что рассчитывать мы можем только на табельное оружие. У егерей взвода имелись противотанковые револьверы — они прожигают броню и стреляют в пробоину маленькой, но мощной гранатой. А в рюкзаке у Рубана находится главное орудие исполнения нашей операции — крохотная термоядерная бомбочка мощностью полкилотонны, при помощи которой мы должны уничтожить Башню. Капралы вели свои отделения. Я старался не отставать, прихрамывая на распухшую ногу.