5.
на ушла. А я сидел и смотрел телевизор. Кино меня не заинтересовало. Точнее, я просто не вникал в сюжет. Впрочем, что там за сюжет, так, обычная мелодрама. Во время землетрясения малолетние дети потеряли родителей, их приютила чужая семья, в которой тоже росли дети. А родители остались живы и пятнадцать лет искали своих детей. Но я смотрел в полглаза, размышляя о том, как мне отсюда вырваться и как найти своих. Я все еще оставался голый, мне надо разыскать свою одежду, оружие и рюкзак. Потом выбраться из этого дома, сориентироваться и взять направление на Башню, догнать свой взвод. Меня там считают погибшим, да я и на самом деле был мертв. Но они торопились и даже не закопали мой труп. Разумно ли догонять своих мертвецу? Как я докажу, что выжил и не попал в плен? А девчонка, небось, и не за покупками отправилась, она сейчас приведет каких-нибудь представителей местных спецслужб — тайную полицию или там разведку, органы безопасности, уж не знаю, кто у них тут занимается шпионами и диверсантами. Меня отвезут в казематы, и будут допрашивать, пытать, пытать и пытать.
Дверь оказалась запертой, окно — тоже. Я попытался разбить его стулом, но стекло крепкое, не поддавалось. Наверно это никакая не частная вилла, а тюремный лазарет, и я уже в лапах этих спецслужб. А Элора — агент этих спецслужб, сейчас получает инструкции командования.
Моя палата находится на втором этаже, это я сообразил по виду из окна. Окна выходят в сад, прекрасный сад с цветами, кустарниками и деревьями с плодами, похожими на яблоки. Ну да, мне же и на картинке показывали яблоко. И лужайка, и белая скамейка с ажурной спинкой. Где-то я это видел. Ах да, во сне. Только в этом саду нет людей. За садом — забор. Каменный. Колючей проволоки и вышек с охранниками нет, но это ничего не значит, система охраны здесь может быть иная. Вход в здание, видимо, находится с другой стороны. Я еще немного поглядел в окно. Услышал шум мотора. Машина приехала? Нет, это вертолет пролетел и довольно низко.
За дверью послышались шаги и какая-то возня, будто кто-то хлопает дверцами шкафчиков. Это наверно Элора. Сейчас она войдет. Надо будет ее связать (или лучше сразу убить, чтоб не болтала лишнего?), надеть на себя хотя бы ее халат и рвать отсюда когти. Пусть меня самого убьют при попытке к бегству, все равно я уже один раз умер. По крайней мере, это не бесчестие и не позор.
Я встал за дверью как раз в тот момент, когда она открывалась. Элора вошла с подносом в руках, на котором стояли две чашки и кофейничек с ароматной дымящейся жидкостью. Вместо халата на ней была юбочка и легкая блузка, которые явно на меня не налезут. Увидев, что меня нет в постели, она растерялась, обернулась назад, и я… Я тоже растерялся, растерялся, увидев ее большие серые глаза, в которых был испуг и еще что-то. Что-то незнакомое мне. Опустив стул, которым хотел ее ударить, я прикрылся им, поскольку стоял в одной повязке на груди.
— Стэн Гвожек, что за глупые шутки! — воэмутилась Элора. — Вам еще рано вставать, вы должны полежать хотя бы до завтра!
— Простите, стэна Элора…
— Стэнта. Я еще не замужем.
— …стэнта Элора. Я действительно неудачно пошутил. Отвернитесь, пожалуйста.
Я заскочил под одеяло, а она поставила поднос на столик и подала мне чашку.
— Это крэк. Вкусно, попробуйте.
Я отхлебнул. Напиток напоминал горячий горький шоколад и имел одновременно запах миндаля и гвоздики. По телу разливалась приятная свежесть, бодрость и энергия. Наркотик? Чтобы я больше болтал?
— Вы хотели рассказать о себе, — напомнила она.
Разве я хотел? Не помню. Начинается допрос? Или простое любопытство?
— Ваш телевизор показывает новости?
— Да. Но мы с папой их редко смотрим. Там ничего интересного, одна политика. Но, если вы хотите.
Она переключила на другой канал. Там шел видеоряд: море, полузатонувший корабль, вертолеты над ним, люди в воде и в оранжевых надувных лодках. Комментарий шел в титрах. Автопереводчик мог переводить только звук, читать на этом языке я не умел.
— Это катастрофа пассажирского лайнера, — объяснила Элора. — Он принадлежит Саштани, но терпит бедствие у наших берегов, поэтому наши власти делают все возможное, чтобы спасти пассажиров и экипаж. Триста пятьдесят человек уже спасли, пока никто не погиб. Всего их на борту находилось четыреста двадцать.
— А у вас война с этой Саштани?
— С чего вы взяли? Последний раз мы воевали почти сто лет назад, с тех пор больше ни с кем не воюем. Нет, просто Саштани далеко, их вертолеты сюда не долетят. Да и не успели бы, ведь кораблекрушение случилось только два часа назад.